Очень классная песня!

Взято с ЛОТОСА.
Размышляем и делаем выводы.
РАССКАЗ О ПРЕДАННОСТИ.(реальная история из жизни)

Всю свою собачью жизнь Граф жил в просторной элитной квартире со своим хозяином. Граф родился очень породистым псом с завидной родословной.
Предками его были титулованные особы, чемпионы породы. Да и сам Граф по всем статям ничуть не хуже - крепкий, мускулистый, гордо держащий свою голову, он вызывал восхищение каждого.
Хозяин возлагал на него большие надежды, желая со временем заработать с помощью пса хорошие деньги.
Очень часто человек и собака выезжали в лес, на природу. Как любил такие дни Граф! Дурашливо наклоняя голову, он приглашал друга принять участие в игре "догонялки", любимой всеми собаками мира. Он носился, прищуривая глаза от удовольствия, ветер трепал его уши, пьяняще бил в морду, наполнял нос запахами леса.
Ах, хорошо! Ну, что же ты, хозяин, стоишь, неужели не чувствуешь, как хорошо? Хозяин улыбался в ответ на призывный лай Графа, кидал псу палку, за которой тот с лихим азартом бросался большими прыжками.
Так было и в тот день. После долгой зимы друзья выбрались на природу. Солнце по-весеннему пригревало, подросшие листья на деревьях тихо шелестели под ласковым теплым ветерком.Человек расположился на расстеленном пледе, расставил закуски, приготовленные для пикника, прилег рядом.
Граф носился неподалеку, пытался поймать юрких ящерок, выползающих погреться на весеннем солнышке. Хозяин разомлел от тепла и задремал.
Именно в это время неизвестно откуда появилась полуодичавшая собака. Ее привлек дурманящий запах еды.
Увидев, что человек не двигается, голодная псина решила попытать свое воровское счастье.
Крадучись, она ползком приближалась к спящему человеку. Расстояние сокращалось, но в этот момент на дикарку прыгнул благородный Граф.
Завязалась драка, в которой один защищал имущество своего хозяина, второй же мстил "благополучному" псу за свою неудавшуюся собачью судьбу, будто именно Граф был виновен во всех бедах бродяги.
Псина остервенело рвала шкуру Графа, пытаясь ухватить самые уязвимые места. И ей это удалось. Зубы дворняги серьезно повредили ногу породистого пса.
"Лечению не подлежит" - вынесли вердикт ветеринарные врачи, поставив крест на выставочной карьере будущего чемпиона породы.
А что же хозяин? Может, он смирился с тем, что Граф не будет приносить прибыли и оставил собаку жить рядом с собой ради её любви и дружбы?
Нет, человек решил иначе. Он вывез несчастное животное далеко за город и оставил в лесу. Умирать. Разве мог в дикой природе выжить больной пес, привыкший к "тепличным" условиям? Но на что только не готово преданное любящее сердце собаки ради того, чтобы всегда быть рядом с хозяином.Не умеющее предавать существо не ожидало предательства от другого. "Это ошибка, - думалось псу. - Хозяин просто забыл меня в этом лесу. А, может, я в чем-то сам виноват перед ним, и он решил меня наказать?".
Говорят, что в мозгу у собаки есть своеобразный компас, который помогает ей безошибочно находить дорогу домой. А Граф, несмотря на изнеженный образ жизни, был все-таки собакой. Именно это чутье дороги и еще безграничная верность вела пса к родному дому.
Худой, измученный, хромающий на все четыре стертых лапы, он больше не походил на блистательного выставочного пса. Бедняга доковылял, наконец, до подъезда своего дома.
Оставалось только ждать, когда выйдет хозяин. То-то, наверное, обрадуется, что нашелся Граф. Явно он скучал так же, как и его пес. А вот и он, скорей к нему, скорей! Граф прыгал от радости, что нашел, нашел своего хозяина. Он всем своим видом, ликующим визгом говорил человеку: "Ну, что же ты? Ты потерял меня, я сам тебя нашел! Я рад, что мы снова вместе, а ты рад?".
Но хозяин, больно отопнув собаку от себя, прошипел сквозь зубы с досадой: "Пшшел вон". Граф в недоумении сел: "Что с тобой? В чем я провинился? Я не виноват, ты же сам меня потерял!". В глазах собаки был немой вопрос - укор человеку.
Каждый день Граф приходил к подъезду ддома, ждал хозяина, пытаясь поймать его взгляд. Может, он скажет, в чем провинился пес. Напрасно - тот отводил взгляд, будто не замечая присутствия собаки.
А Граф, Граф ждал, когда, наконец, любимый ему человек сменит свой гнев на милость и простит его. Сам же подходить он уже боялся…Сквозь дрему Граф услышал вдруг до боли знакомый голос, зовущий на помощь. Хозяин? Да, это он! Как электрическим током прошило тело собаки, и пес бросился на зов.
Только бы успеть, только бы ничего не случилось с любимым хозяином. А там, там он поймет, что Граф ни в чем не виноват, поймет и простит.
Недалеко от подъезда дома собака заметила бывшего хозяина и двух людей с ножом в руке, которые, угрожая и грязно ругаясь, требовали что-то от него.
Не существует понятия "бывший" хозяин! Он или есть, или его нет.
А у Графа он с тех пор, как его маленьким принес вот этот человек в свой дом, ухаживал за ним, кормил, водил на прогулки, любил. Но почему любил? Любит! Разве может быть иначе?
Граф верил, что недоразумение, возникшее между ним и хозяином, исчезнет. А сейчас его любимый человек в опасности - надо действовать, немедленно. Вперед!
С грозным рычанием пес бросился на бандитов. Своими крепкими зубами он пытался дотянуться до горла одного из них, когда почувствовал острую боль в боку, потом еще, еще. Второй налетчик с остервенением бил ножом по крупному телу собаки, пытаясь освободить подельника от рассвирепевшего пса. Кто сказал, что сгоряча можно не почувствовать боли? Враньё, Граф чувствовал ее каждой клеточкой своего израненного тела. Неимоверная, страшная боль, от которой хочется завыть, спрятаться подальше, свернувшись калачиком. Но хозяин, что будет с ним? И Граф стоял до конца, заставив ретироваться испуганных бандитов. Не готовы были они к такому натиску. И только после бегства врага пса покинули силы. Дрожа всем телом, оставляя за собой ярко-алый след, он подполз к человеку и лизнул его ладонь, будто прося прощения за то, что немножечко опоздал с помощью, что не было его рядом с самого начала. Простил ли Граф хозяина? А зачем? Он его и не прекращал любить во время своих скитаний. Не в силах больше держать голову, Граф опустил её на холодеющиелапы и затих. Навсегда. Он уже не чувствовал боли. Не видел он также и того, как хозяин обнял его за шею и шептал: "Прости, пожалуйста, прости...". ..Графа похоронили в лесу, на поляне - его с хозяином поляне, где пес любил бегать еще щенком. Рыцарь чести, он до конца остался верен себе, своему чувству и долгу перед хозяином. И пусть его собачья душа найдет успокоение. Ведь наверняка где-то там, высоко-высоко на небесах есть рай и для собак - собачий рай, где находят приют беззаветная Любовь и Верность, Благородство, так и не получившие награды на этой грешной земле. `

Вот, 6 часов, звенит будильник
И мне пора уже вставать.
Зовут собаки. Просыпаюсь.
О Боже! Как хочу я спать!

Зачем я ночью в Интернете
Сидела аж до 2х часов?!
Смотрела форумы собачьи,
А сколько посмотрела б снов!

Зато я знаю, что творится
В собачьем мире том большом!
Кто с кем повязан, кто родился,
Кто куда ездил, как прошел!

Встаю, как зомби. Одеваюсь.
Иду скорее к поводкам.
Бегу с собакой на пробежку,
На выставку ведь скоро нам!

Пришли. Кормить собак скорее.
Потом воды им всем налить.
А сколько время??? На работу!!!
Успеть бы хоть чайку попить!

Поесть конечно не успею,
Зайду куда - нибудь в кафе.
И побежала на работу.
Как скучно без собак там мне!!!

А вечером домой скорее!
Беру собаку, еду в парк.
Там соберутся овчаристы!
Там тренируем молодняк!

Домой вернулись и к вольерам!
Убрать у всех, налить воды.
Раздать собакам витамины,
Насыпать вкусненькой еды.

Теперь и я могу покушать!!!
Потом полезу в Интернет.
И окунусь вновь в мир собачий!
Ведь лучше того мира НЕТ!!

Варвара Краусс

Я маюсь от усталости и лени
И просто от того, что мало сплю,
Но пес мой утыкается в колени
И говорит: "А я тебя люблю!"

Я бьюсь над вечным бытовым вопросом,
Когда ресурсы подошли к нулю,
Но пес мой прикоснется мокрым носом
И говорит: "А я тебя люблю!"

Кто грезит о богатстве, кто о власти,
Кто тянется к рулю или рублю,
А у меня мое простое счастье,
Хвостатый мой, как я тебя люблю!!!!!

Отредактировано Эллина+Шарлик (Пт, 21 Дек 2012 14:25)

Встреча

А над Купавною морозец
Свои развесил кружева.
И электрички звонкий голос
Сюда доносится едва.
А по заснеженной дороге
Усталый, недовольный, злой,
Едва передвигая ноги,
Идёт, держась за мать, слепой.
Он был порядком озадачен,
Сомнений много пережил,
Когда в первичке председатель
Им взять собаку предложил.

Мол, будет друг тебе, помощник,
Сходить в аптеку, в магазин.
Глянь на себя - святые мощи,
А ведь спортивный парень был.
Ходить совсем уж разучился,
С людьми общаться перестал.
Слепой подумал и решился,
И заявленье написал.
Два года ждать он согласился,
Но время даром не терял:
Читать по Брайлю научился
И книги все перечитал,
Где о собаках говорилось,
Как их кормить, и как учить,
Ему хотелось, даже снилось
Скорее вызов получить.
И получил, собрал вещички,
Билет на поезд - и вперед!
Москва, вокзалы, электрички,
Шум, суета, кругом народ.
В Купавне - тишина. И только
Слегка поскрипывая, снег.
Деревья шелестят тихонько,
Как будто шепчутся во сне.
Знакомились в просторном зале.
Под тёплым светом фонарей
Ему собаку показали
И рассказали всё о ней.
Он был рассержен поначалу,
Он был сердит и даже зол.
Ещё бы! Он хотел овчарку,
А тут какой-то лабрадор.
С короткой шерстью, лопоухий,
И в довершение всего,
С готовностью подставил брюхо,
Когда погладили его.
Ну как обычная дворняга!
- Меня в посёлке засмеют,
Быть может, он и симпатяга,
Но мне другого пусть дают.
Чтоб дрессирован был, как нужно,
Чтоб выполнял команду "Фас",
Я ведь собаку, не игрушку,
Просил, товарищи, у вас.
Немало сил преподаватель
Потратил, чтобы объяснить:
Не могут злобные собаки
Слепых по улицам водить.

И в магазин, и на работу,
На рынок, или на вокзал,
Что будет лишь одна забота -
Намордник чтобы не снимал.
Чтобы кого-нибудь не цапнул,
За нарушителя приняв,
Не заупрямился внезапно,
Сердитый проявляя нрав.
И вот незрячий с лабрадором
Идёт в учебный городок,
Обходит ямы и заборы,
Держась за жесткий поводок.
Пёс по команде "вправо", "влево"
Мгновенно изменяет курс.
"Ищи скамейку" - нет проблемы,
"Работа" - что же, потружусь.
Ни шум шоссе, ни гул вокзала
И ни людская толкотня -
Ничто собаке не мешало
Свою работу выполнять.
Дни незаметно пролетели,
Слепой давно забыл свой гнев,
За две учебные недели
Душою к другу прикипев.
Болели мышцы, ныли ноги,
И верно, было от чего,
Зато всё меньше мрачных мыслей
Теперь тревожило его.
А мать светилась счастьем просто,
Ведь прямо на её глазах
Сын стал как будто выше ростом,
Как будто шире стал в плечах.
Под вечер прибыли в посёлок,
Свой путь закончив непростой,
И ахнул чей-то пострелёнок:
- Смотрите, пёс-то золотой!
Краснел последний луч заката
И сыпал инеем мороз
На щёки бывшего солдата,
Что стали мокрыми от слёз.
Но слёзы не были укором
Тому, кто выстоял в беде
И шёл, доверясь лабрадору,
Навстречу собственной судьбе.

Бог Вас людям дал в награду,
Чтоб грели сердце, радовали глаз.
Как мало вам от человека надо,
Как много получает он от Вас!
Когда собака с человеком рядом,
Уходит из души по каплям зло.
Она всегда поймет вас с полувзгляда,
Наполнит дом уютом и теплом.
Когда потреплют нас в житейской драке,
И кажется - напастям нет конца,
Зализывают раны нам собаки,
И слезы слизывают с нашего лица.
Так пусть же Человек- венец творенья,
Каких бы в жизни не достиг вершин,
Склонит чело с любовью и почтеньем
К ЧЕТВЕРОНОГИМ ВРАЧЕВАТЕЛЯМ ДУШИ!!!!!!!!

но не знаю где разместить этот рассказ...
очень уж в дущу запал.

скопировано с Питерского форума помощи бездомным животным "ВсеХвосты"

Слабонервным просьба не читать.

"Потомок Джима...

Жили-были в предвоенном Ленинграде художник Петр Петрович и его жена Елена Аркадиевна. И был у них Дар, черный красавец-пинчер.
Хозяева души не чаяли в своем Даре Умнейший, благороднейший пес! И в высшей степени услужливый.
Утром, бывало, Петр Петрович еще только протирает глаза, а он уж держит в зубах ночную туфлю. Потянулся Петр Петрович за папиросой - пожалуйте спички. Ну а ежели Петр Петрович за кисть возьмется - замер. Перестал дышать. Сплошная истома и блаженство. И Петр Петрович, не очень-то избалованный вниманием как художник, вздыхал: "Ах, если бы так понимали искусство те, кому это положено! На какие высоты мы бы поднялись!"
Отношение Дара к хозяйке укладывалось в одно слово - джентельменство. Джентельменство, какого ныне поискать и среди людей. Скажем, Возвращаются они с покупками из магазина или с рынка. Позволить Елене Аркадьевне тащить сумку? Ни за что на свете! Легкую поклажу в зубы, а та, что потяжельше, - на спину. И вышагивает, вышагивает, к зависти и восторгу прохожих, слегка пружиня сухие, мускулистые ноги в коричневых чулочках, чуть-чуть грузноватый, закормленный и все-таки элегантный, подтянутый, с тонкой лоснящейся кожей с рыжими подпалами, как бы весь налитый жаром изнутри.
Совсем других правил придерживался Дар в отношении друзей и знакомых дома. Такт, корректность - это всенепременно, но в то же время никакого амикошонства, никаких нежностей, до который особенно охочи восторженные дамочки.
Квартира Петра Петровича и Елены Аркадьевны была открыта с утра до ночи, к ним перли все, кому не лень, - благо всегда можно задарма поесть и выпить. Дару это не нравилось. Но что поделаешь с его чересчур хлебосольными хозяевами, да к тому же еще слегка бравирующими своей богемностью?
Зато когда хозяев дома не было, Дар не церемонился. Впустить в квартиру впустит, а обратно хода нет. Сиди! До тех пор сиди, пока не вернется один из хозяев. Ну а ежели гость попадался строптивый, своевольный, тогда Дар ложился поперек дверей и издавал такой утробный звук, от которого гость моментально трезвел.
Одним гостям Дар позволял все - малым детям. Дети могли вытворять с ним все, что угодно: гладить, хлопать, даже садиться верхом. Правда, самому Дару это не доставляло большого удовольствия, но он терпел. Терпел, сцепив зубы, потому что бездетные хозяева были без ума от детей. А потом и то надо было принять во внимание: разве сам-то он не был маленьким?
Была у Дара и еще одна слабость = он был сладкоежка, и именно из-за избыточного веса его, умнейшего и благороднейшего пса, не допустили к участию в собачьей выставке.
В то лето, с которого начинается наш рассказ, Дару исполнилось десять лет, и по этому случаю Петр Петрович и Елена Аркадьевна решили закатить пир.
Праздничный обед с шампанским, с обильным набором всевозможных пирожных и тортов, любимого кушанья новорожденного, назначили на воскресенье, на то роковое воскресенье, когда в советский дом вломилась война. И надо ли говорить, что обед не состоялся?
Петра Петровича как белобилетника на фронт не взяли, но мог ли он в такое время сидеть дома?
Петр Петрович напросился на оборонные работы, а вместе с ним отправился и дар? никакими уговорами, никакими строгостями не могли удержать его.
Дар не рыл с утра до ночи раскаленный песок лопатой, не долбил ломом заклеклую, ставшую каменной в то жаркое лето глину, не надрывался над стопудовой тачкой, но он тоже строил оборону. Ибо одно его присутствие тут, вблизи от ревущего огня и железа, один его домашний, всегда такой франтоватый, неунывающий вид снимал с людей усталость, наполнял их бодростью и верой.
А Петр Петрович, слабенький, вечно зябнувший Петр Петрович... Что бы он делал без своего верного друга?
Спать приходилось под открытым небом, прямо на земле, а потом и вообще пошли холодные ночи - замерзай, щелкай зубами до самого утра. А когда рядом с тобой Дар - привались к его горячему мягкому боку и лежи, как на печи.
Осенью в осажденном городе начался голод. Петру Петровичу и Елене Аркадьевне пришлось туго вдвойне: на Дара карточку не давали.
Друзья в один голос твердили: надо прощаться с Даром. Это безумие - держать собаку в такое время. Но Петр Петрович и слышать не хотел. Предать друга в беде, да как после этого жить?
Раз в сумерках Петр Петрович прохаживался с Даром возле своего дома. Был уже снег, припекал мороз. Петра Петровича била дрожь, хотя он намотал на себя уйму всякой одежды. Он попытался перейти на трусцу, но начавшие пухнуть ноги чугуном врастали в землю.
Уже когда они подходили к парадным воротам дома, на них напали двое мужчин. Вернее, напали на пса, потому что сам-то Петр Петрович их не интересовал. Они только ткнули его рукой, и он упал, а на Дара пытались накинуть сетку.
Дар в один миг раскидал доходяг, и, если бы Петр Петрович не успел подать команду, бог знает, чем бы все кончилось.
После этого случая Петр Петрович уже не решался выводить пса из дома, да ему и самому не под силу стали прогулки: он слег.
В середине декабря Петре Петровича удалось устроить в госпиталь. Дар, доселе покорно следовавший законам вынужденного затворничества, тут вышел из повиновения. Он проводил своего хозяина до госпиталя и затем, несмотря на лютую стужу (а ведь у него была очень короткая шерсть), долго сидел у занесенного снегом крыльца и безутешно, как это умеют только собаки, плакал.
С этого дня Елена Аркадьевна целыми днями пропадала на толкучке. Картины видных мастеров, отечественных и зарубежных, золотые кольца, браслеты, редкие книги - все меняла на хлеб, на землистый блокадный хлеб с множеством примесей, на дуранду, на жмыхи - только бы спасти своего Петю.
Однажды ей крупно повезло: она сумела на одну бесценную вещицу выменять кусочек мяса, да не какой-=то там костлявой и жилистой старучины, а свежей благоухающей печени.
Сразу воспрянувшая духом, Елена Аркадьевна сварила печень в кастрюльке и тем же часом отправилась в госпиталь.
- Петюля, Петюленька! Что я тебе сегодня принесла-то.
Она вынула из сумки сверток, развернула и застонала: перепутала... Вместо кастрюльки с печенью завернула такую же на вид кастрюльку с кипятком, которым грелась перед тем, как выйти на улицу.
Она не помнила, как бежала назад мертвыми, безлюдными улицами и переулками, барахталась в снежных сугробах, не помнила как поднималась к себе на второй этаж, открывала дверь. Все мысли, все ее помутневшееся от ужаса сознание были сосредоточены на маленькой продымленной кастрюльке, забытой на чугунной "буржуйке". И на Даре, на голодном Даре, по ее вине оставшемся один на один с одуряюще вкусно пахнущим мясом.
Дар не прикоснулся к кастрюльке, даже крышку не сбил с нее. Но что стоило ему это? На полу была лужа слюны.
Кусочек печени не поднял Петра Петровича на ноги. Наоборот, после этого он, казалось, еще быстрее покатился навстречу бездне.
Доктор, дальний знакомый, сам страшнейший дистрофик, в тот раз, провожая Елену Аркадьевну, сказал:
- Выход у вас один, голубушка. И вы знаете какой.
- Пожертвовать Даром? Нет, нет, я лучше сама умру.
- Ах, Елена Аркадьевна, Елена Аркадьевна! Чем может помочь ваша смерть Петру Петровичу?
- Но Петя, когда узнает, проклянет меня.
- Ну, смотрите, смотрите. Недельку еще, надеюсь, протянет, а дальше... - И доктор покорно и обреченно развел руками.
К этому времени Дар сильно отощал и высох, но благодаря жировым излишкам, из-за которых он когда-то не вышел в призеры, он все еще походил на собаку. И конечно, как умел исполнял свои обязанности. Всякий раз, когда хозяйка, возвращаясь с толкучки, начинала скрежетать железным ключом в промерзших дверях, он вылезал из своей конуры, оборудованной под столом, и встречал Елену Аркадьевну стоя, в духе прежнего, раз навсегда усвоенного джентельменства.
В дни же прихода хозяйки из госпиталя его от волнения охватывала дрожь, и, уткнувшись мордой в заиндевелую полу шубы, он жадно втягивал в себя ее запахи в надежде уловить среди них единственный и неповторимый запах хозяина.
Сегодня Дар не вылез из конуры.
- Дар, Дар... Но я же ничего не сказала... У меня и в мыслях ничего такого не было...
Дар не подавал никаких признаков жизни. В промерзлое, мохнатое от инея окно кухни, похожей на каменный склеп, скупо сочился неживой свет кончающегося декабрьского дня.
"Может, он заболел?" - подумала Елена Аркадьевна.
Она наклонилась к конуре, протянула к отверстию руку, и тут пес заурчал, щелкнув зубами.
Елена Аркадьевна была потрясена - никогда в жизни Дар не позволял себе ничего подобного. Не раздеваясь, она села на кровать и заплакала.
- Дар, Дар, я этого не заслужила. Ну чем, чем я виновата, что кругом война, смерть, что Петр Петрович умирает? Я не хочу, видит бог, не хочу твоей смерти. Но что мне делать? Как спасти Петра Петровича?
То ли на пса, как всегда, магически подействовало имя хозяина, произнесенное Еленой Аркадьевной, то ли он сжалился над ней, слабой, беспомощной женщиной , но он вылез из своей берлоги и тихо и виновато лизнул ей руку.
Елена Аркадьевна хотела приласкать, обнять добермана (сколько раз за эти страшные дни, что она жила одна, без мужа, она черпала силы в разговоре с ним!), но встретившись взглядом с его темными, исстрадавшимися, всепонимающими глазами, она еще пуще прежнего разрыдалась.
- Дар, Дар... Я ничего, ничего не сказала ему... - Она имела ввиду дворника, который снова сегодня, который уже раз за эту неделю, предлагал ей свои палаческие услуги.
Впоследствии, тысячу раз возвращаясь в мыслях к тому, что произошло в этот вечер, она больше всего казнила себя за то, что забыла закрыть за собой на крюк двери. Ибо постучись к ней дворник, разве она открыла бы ему?
Дворник вошел в ту минуту, когда она разговаривала с Даром.
- Пришел, Елена Аркадьевна... Пора кончать с этим делом.
- Нет, нет... Не сегодня...
- Да чего тянуть-то? Неужели вам пес дороже мужа?
- Завтра, завтра... В другой раз...
- Да до другого-то раза я сам не доживу...
Гремя огромными, словно из железа выкованными ботами, дворник подошел к Дару, накинул ему на шею веревку. И Дар, Дар, который никогда за свои десять с половиной лет жизни не терпел ни малейшего насилия, тут не оказал ни малейшего сопротивления.
Петр Петрович был спасен.
О Даре он не спросил Елену Аркадьевну ни разу, да и вообще разговаривали они теперь только в самых необходимых случаях.
Раз, вскоре после снятия блокады, они вышли на улицу подышать свежим воздухом, а вернее, погреться, потому что был дивный, солнечный день. И Вот не успели они перейти улицу, как на глаза им попался белый пудель. Первая собака, которую они увидели за эти два года в городе.
Пуделя на поводке вел старик интеллигентного вида, и оба они - и белый пудель, чистенький, расчесанный, с нарядной попонкой, и прямой, молодцеватый старик, тщательно, до блеска выбритый, в черных, туго обтягивающих красивые руки кожаных перчатках, - оба они походили на каких-то сказочных существ, пришедших в этот, все еще нежилой город не то из довоенного времени, не то с другой планеты.
Ни единого слова не было сказано между Еленой Аркадьевной и Петром Петровичем, но с этого дня Елена Аркадьевна слегла и через полгода умерла.
Петр Петрович пережил жену на три года. В годовщину смерти ее он возложил на ее могилу скромное, но с редким вкусом им самим обработанное гранитное надгробие, а рядом с могилой жены поставил гранитную стену, на которой высек такие слова:
"В ПАМЯТЬ НЕЗАБВЕННОГО ДРУГА ДОБЕРМАН-ПИНЧЕРА ДАРА, ЗАЩИТНИКА И МУЧЕНИКА БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА"
В последние два года Петр Петрович почти не выходил из своей квартиры и все рисовал и рисовал своего Дара...
Эту печальную, но и возвышающую дух историю рассказала мне одна старая приятельница Петре Петровича и Елены Аркадьевны. Она же указала мне и кладбище, на котором похоронены Петр Петрович и Елена Аркадьевна.
Увы, кладбища этого давно нет. На месте его стоят новые жилые дома.
1983."

я тогда не знала смогла бы....и не знаю, смогла бы сейчас....не приведи Господи это узнать.
Всем собакам Блокадного Ленинграда

Кто прочитал...чмокните ваших в нос и никогда вам не встать перед выбором
Простите за тему, но сдержаться не смогла, выложила.
Это правда.

«ВЛАСТЬ СОБАКИ» Редьярд Киплинг. 

Нам хватает несчастий на нашем пути
От жен и мужей, с кем по жизни идти,
Мы знаем, нас горе настигнет и так...
Я прошу: сторонитесь собак.
Зачем увеличивать скорби свои?
Держитесь подальше от этой любви.
  Братья и сестры, купите щенка -
И вложите деньги в любовь на века.
Она будет щедрой, а ласка и кнут,
Питая покорность, сердца отомкнут.
Но стоит ли риска сия благодать,
Чтоб сердце свое на расправу отдать?
  Минут четырнадцать лет,
что даны Природой, и будут болезни видны.
Вы столкнетесь с негласным судом ветврача,
и поймете – от яда ли, пугача –
Собаке от рук ваших выпало пасть...
И сердце свое вы ей бросите в пасть...
А когда это тело, что нянчили вы,
Станет тише воды и покорней травы,
Этот дух, что на каждый Ваш зов отвечал,
Вдруг уйдет - поймете, что он означал.
Куда-то уйдет, не вернется вспять.
Но собаке успели вы сердце отдать.
Мы достаточно горя хлебнем на пути,
Предавая земле тех, с кем рядом идти.
Нам дается не даром любовь, а взаймы
, И проценты платить соглашаемся мы.
Чем дольше владеем, тем выше процент.
Так приносит страдания нам каждый цент.
  И придется платить, долг велик или нет, 
Только смерть дает справедливый ответ.
Боже правый, зачем - до прихода её - Вы собаке бросаете сердце своё???

Чем "пахнет" собачник?

Пахнет собачник-сначала щенком,
Пахнет он творогом и молоком,
Пахнет пушистою шерсткой порою,
А иногда даже пахнет весною.

Пахнет он даже шампунью собачьей,
Пахнет собакой, бывавшей на даче.
Пахнет он снегом и лужей осенней,
Пахнет хорошим всегда настроеньем.

Пахнет он кормом вот-вот привезенным,
Выставкой пахнет и травкой зеленой.
Пахнет игрушками, море которых,
Пахнет всегда он защитой "зеленых".

Но все равно-главный запах его-
Счастье собачье-дороже всего!!!
Пахнет собачник улыбкой собачьей,
И ничего нет тех запахов слаще!