За что любить собак? Да, в общем-то, вы правы…
За сгрызенные тапки, за слюни на руках?
За лужу под столом, куда босая встала…
За то, что в выходной не выспаться никак?
А может быть за то, что ей лишь безразличен
И твой размер груди, да и любой размер…
Насколько ты умен, успешен и приличен…
Сантехник ли, актер, иль бомж ты, например…
За то, что без тебя не ест и не играет,
На тапочках в углу свернувшись у двери,
За то, что лишь тебе безмерно доверяет
И кость свою и жизнь: захочешь – на, бери…
Сорвешься на нее, ведь жизнь – такое дело…
Она не зарычит, не вспомнит всех обид…
А смотрит на тебя, как будто пожалела
Тебя, тебе ведь плохо… И сразу все простит…
Несет любимый мяч и лапою толкает,
Мол, не грусти хозяйка, все будет хорошо…
И знаешь, что смешно? Что это помогает…
А в общем-то и правда… Действительно, за что???

На днях была охота,Легко нашел я логово волков. Волчицу сразу пристрелил я дробью, Загрыз мой пес,двоих её щенков. Уж хвастался жене своей добычей!услышал вой,Но в этот раз какой-то необычный. Он был пропитан,горем и тоской. А утром следующего дня,Хоть я и сплю довольно крепкой,У дома грохот разбудил меня,Я выбежал в чем был, за дверку. Картина дикая моим глазам предстала:У дома моего,стоял огромный волк. Пес на цепи,и цепь не доставала,Да и наверно,он бы помочь не смог. А рядом с ним,стояла моя дочь,И весело его хвостом играла. Ничем не мог я в этот миг помочь,А что в опасности-она не понимала Мы встретились с волком глазами."Глава семьи той",сразу понял я,И только прошептал губами:"Не трогай дочь,убей лучше меня." Глаза мои наполнились слезами,И дочь с вопросом:Папа,что с тобой? Оставив Волчий хваст,тот час же подбежала,Прижал её к себе одной рукой. А волк ушел,оставив нас покое. И не принес вреда ни дочери,ни мне, За причиненные ему мной боль и горе,За смерть его Волчицы и детей. Он отомстил. Но отомстил без крови. Он показал,что он сильней людей. Он передал,свое мне чувство боли. И дал понять,что я убил ДЕТЕЙ!

...Человек подобрал его, когда оставалось три вдоха до остановки дыхания. Выскочил из машины, скинул с себя куртку, замотал в неё и помчался в клинику, нарушая по пути все правила. Ведь замерз бы на дороге насмерть, а так лишь потерял переднюю лапу и кончики ушей. Сквозь дурман наркоза, он увидел золотинки в глазах человека. Как у мамы, вспомнил вдруг, проваливаясь в небытие.
От докторов человек привез его к себе домой. Постелил возле трескучей печки шерстяной пушистый плед. Но привычка быть всегда настороже не давала уснуть. Ночью, когда дом остыл, попытался запрыгнуть на кровать: упал, ударился худым боком и раскроил свежий шов. Заплакал.
Человек вскочил с постели, засуетился:
- Что ж ты такой неловкий, Уголек? - по-доброму, без грамма злости, заворчал сквозь бороду.
Уголек - это я что ли? Ни тварь, ни сучье отродье?! Уголек! От счастья он заплакал еще сильнее. Человек подхватил его на руки, засунул к себе под одеяло. Там пахло его потом и почему-то летом. Так и уснули в обнимку…
Вскоре обходиться тремя лапами стало привычно. Бегал вокруг человека, когда тот чистил двор от снега. Приваливался боком к печной стенке, пока там варилась для них обоих каша на мясном бульоне. Жмурился от удовольствия и не верил, что всё это по-настоящему. И тогда словно спохватывался и прыгал, пытаясь лизнуть человеку лицо: я люблю тебя, ты мой, а я твой, я теперь твой!
- Что скулишь? Лапа беспокоит? - не понимал тот, обеспокоенно осматривая культю, уворачиваясь от нежностей.
По субботам человек ходил на рынок и каждый раз приносил блестящий говяжий мосол. Хотелось бы спрятать кость понадежнее до тепла, чтобы однажды заново найти, вырыть и подарить ему, но противостоять аромату было выше всяких сил.
Опрокидывая запотевшую рюмку, человек хрустел огурцом и смеялся:
- Вкусно, Уголек, вкусно? За тебя, мой хороший.
Обнимая недогрызенную кость, клонило в сон. Сопротивляться его ватным объятиям получалось с трудом. Будет лето. Обязательно будет. Настоящее, а не призрачное из-под одеяла. И косточка найдется. И будет человек радоваться подарку. И даже разрешит лизнуть бородатые щеки. Ради этого никакой лапы не жалко…